НЕСОСТОЯВШИЙСЯ СБОРНИК 30 сентября 1946 г., отвечая Стэнли Анвину, Толкин написал: «Если вы сочтете возможным опубликовать «Фермера Джайлса из Хэма», я, конечно же, безмерно тому порадуюсь… На досуге я бы создал ему компанию, но в академическом плане положение у меня сейчас не из простых, и надежды на свободное время не предвидится – до тех пор, пока не прибудут несколько новых профессоров. Не могу обещать, что вскорости закончу хоть что-нибудь. Или, пожалуй, и смог бы, но это будет сложно, – и, право же, продолжение к «Хоббиту» настолько лучше (как мне кажется) всех этих вещиц, что мне бы хотелось посвящать ему все свободные часы <…> Иллюстрировать «Фермера Джайлса» я никогда не пробовал; и не знаю никого, кого бы мог посоветовать» (перевод С. Лихачёвой; об исходном письме Анвина Толкину от 19 сентября и о работе над «Властелином колец» см. заметку «В Минас Тирите» https://vk.com/wall-213107152_5). В невошедших в сборник «Писем» фрагментах Толкин, во-первых, благодарил Анвина за аванс за переиздание «Хоббита», который «поступил как раз в нужное время» (биограф Реймонд Эдвардс отмечает, что из-за проблем с переплётчиками книга вышла лишь в 1947 г.). Далее, что касается заметки, прилагавшейся к отправленной в издательство машинописной копии «Фермера Джайлса из Хэма», автор отмечал: «Полагаю, я некогда планировал том из «Фермера Джайлса» со, скажем, трёмя другими, вероятно, более краткими историями, перемежающимися такими стихами из «Оксфорд Мэгэзин», которые бы к ним подошли: «Странствие», «Том Бомбадил» и, возможно, «Дракон прилетел». Из историй написана лишь одна [«Sellic Spell» – уточняют У. Хэммонд и К. Скалл] – и она может показаться не слишком подходящей, хотя меня умоляли её опубликовать. Я высылаю вам копию. Другая, «Король Зелёной Дюжины», идеально подошла бы, но написана лишь наполовину. Третья, настоящее продолжение «Фермера Джайлса», представляет собой всего лишь план. Моя история в стихах [вероятно, «Лэ об Аотру и Итрун», – предполагают У. Хэммонд и К. Скалл], которую я также прилагаю <…> может показаться неподходящей компанией. А что касается «Листа кисти Ниггля», то, конечно же, почему бы нет?» В завершение он писал, что вынужден «срочно переключиться на планы кафедры на пятилетку 1947–52!», однако в тот же день, 30 сентября, написал Стэнли ещё краткую заметку, в которой перечислил стихотворения, предполагавшиеся для публикации с «Фермером Джайлсом»: «Клад», «Странствие», «Том Бомбадил», «Дракон прилетел», «Человек на луне» [«The Man in the Moon»], и «Бампус». О «Короле Зелёной Дюжины» Толкин писал Анвину ранее, предлагая её в аналогичный свой сборник ещё летом 1938 года, и ещё раз – в начале 1945 г. (уже тогда, по словам Толкина, она была готова наполовину). Автор характеризовал её как «псевдокельтскую волшебную сказка с легким привкусом сатиры, тоже по-своему забавную на данной стадии», а Х. Карпентер уточнял: «В повести «Король Зеленой Дюжины» рассказывается про короля Ивердонского; его собственные волосы и волосы двенадцати сыновей его отпрыска были зеленого цвета. Эта история, действие которой происходит в Уэльсе, пародирует «выспренный» повествовательный стиль. Толкин так ее и не закончил» (цитаты в переводе С. Лихачёвой). Отмечают, что «Iwerddon» – это валлийское название Ирландии. К 2022 г. повесть так и не опубликована. «Бампус» – это существо, описанное и нарисованное Толкином, значение этого слова, пишут У. Хэммонд и К. Скалл, ни они, ни Кристофер Толкин объяснить не могут, как и возможную связь с фамилией известного лондонского книготорговца того времени. В любом случае, в варианте этой истории про Перри, переделанном для «Приключений Тома Бомбадила», Бампус превратился в «одинокого тролля». Жалобы писателя на занятость в университете были не случайны. Лишь 1 октября приступил к обязанностям профессора Ролинсоновского и Босвортского профессора англосаксонского языка Чарльз Ренн – до этого их фактически частично исполнял Толкин, перешедший на другую должность ещё в 1945 году. 3 октября Толкин посетил специальную встречу совета Английского факультета, на которой сложил с себя функции председателя, передав их избранному на 1946–1947 г. Р.Ф. У. Флетчеру. Это освободило Профессора от значительной доли административных обязанностей. После внесения поправок был одобрен доклад комиссии (в состав которой входил Толкин) о нуждах факультета на 1947–1952 гг. (чтобы представить его общеуниверситетскому Совету для обсуждения пятилетнего гранта). Доклад начинался со слов «Неотложной и насущной необходимостью для Школы английского языка является увеличение преподавательского состава. Он никогда не был достаточным; сейчас же его серьёзнейшим образом не хватает. Преподавательского состава факультета недостаточно для обучения лингвистике и литературоведению, научного руководства аспирантами или обязательной смены экзаменаторов на промежуточных и итоговых экзаменах». В 1926 году, когда Английский факультет обрёл самостоятельность, в нём было 3 профессора (английской литературы, английского языка, англосаксонского), голдсмитовский ридер (преподавательская должность, спонсируемая за счёт гранта) и 4 университетских ридера (3 – по языку, 1 – по литературе). Теперь (в 1946-м) вместо четырёх ридеров фактически имеется один ридер по английскому языку, один лектор – по английской литературе, две новосозданные ридерские должности по литературе и средневековому английскому, а также ридер по палеографии (сочетающий обязанности с преподаванием истории) и ридер по древнеисландскому (при том, что скандинавские языки, строго говоря, отдельное направление, не имеющее прямого отношения к английскому). Жалуясь на слабую помощь со стороны мужских колледжей, комиссия предлагала создать дополнительные ставки и повысить уровень одной из существующих до профессорской. Как отмечает Реймонд Эдвардс, в Оксфорде, в отличие от Лидса, факультеты обладали меньшей значимостью, особенно в кадровых вопросах, не считая нескольких профессоров и ридеров. Большинство преподавателей нанимали и руководили ими отдельные колледжи, ревностно блюдущие свою автономию. При этом планы и приоритеты каждого колледжа не координировались с другими и были непредсказуемы. Если в каком-либо колледже имелся член, способный и желавший преподавать часть курса английской словесности, он мог это делать лишь для студентов своего колледжа – и не более чем одного другого. В случае, если он умирал или уходил с должности, не было никакой гарантии, что на смену ему придёт не уступающий ему по способностям человек. Более того, в мужских колледжах, в отличие от женских, по историческим причинам почти не было членов, эффективно преподававших основы курса филологии. В результате Толкин и его коллеги, вместо того, чтобы уделять время главным образом на научное руководство, вынуждены были значительную его часть тратить на преподавание основ (а Толкин в этом, как предполагается, не был силён, уходя в частные вопросы), но системной базовой подготовки учащиеся мужских колледжей не получали (на что жаловались экзаменаторы). Напротив, женские колледжи в Оксфорде помогали своим студенткам эффективно осваивать начала филологии, «что позволяло им получать от профессиональных лекторов более широкие и более синтетичные познания, в соответствии с исходным замыслом по передаче знаний, вместо посещения лекций авторитетов мирового уровня с целью зубрёжки основ звуковых переходов», пишет Эдвардс. Нехватка преподавательского состава, по словам биографа, «оказывала значительное влияние на научную продуктивность Толкина», так как он перерабатывал как лектор и экзаменатор. Отдушиной служило общение с друзьями: 10 октября 1946 г. на встрече Инклингов у К.С. Льюиса, как отметил в дневнике брат хозяина комнат в Модлин-колледже Уоррен, автор «продолжил читать свеого нового Хоббита» (то есть «Властелин колец»). 11 октября на заседании общеуниверситетского совета Толкина избрали в постоянную комиссию по экзаменам. 24 октября профессор присутствовал на открытии здания Новой Бодлианской библиотеки королевской четой (см. заметку «Королева» https://vk.com/wall-146787020_7354). 15 ноября Толкин принимал гостей у себя в Мертон колледже в качестве члена оксфордского общества Данте 15 ноября (Коли Харди прочёл доклад «Вергилий у Данте»), а на следующий день посетил обед оксфордского университетского «Общества». Тогдашний первокурсник Пол Джонсон позже вспоминал «неубедительную и безрезультатную дискуссию» о поэте Томасе Элиоте туманным ноябрьским вечером 1946 г., когда «К.С. Льюис сыграл роль интерпретатора «Литтл Гиддинга» [последней части «Четырёх квартетов» Элиота], тогда как профессор Толкин в ответ что-то бормотал, а Хьюго Дайсон, третий дон Английского факультета, периодически сетовал: "Это может означать всё, что угодно или ничего, вероятно, последнее"». #JRRT_биография